Оскар Лафонтен

Нет войне! Нет отправки оружия из Германии! Перевод на русский. И, конечно же, мы осуждаем смерть в Украине. Мы знаем предысторию. Мы знаем, что официальное западное повествование совершенно ошибочно. Мы знаем, что генеральный секретарь НАТО однажды выдал, что эта война началась намного раньше. Она началась в 2014 году, а не в 2022. Мы знаем все это, и здесь также ценна жизнь каждого человека, который находится под угрозой. Нас должна тронуть жизнь каждого страдающего человека, и наша политика должна быть сформулирована именно так, и поэтому необходимо, чтобы наши требования были приняты другими. Я даже не понимаю, как можно их не принять. Нам срочно нужно прекратить огонь, и мы должны предложить прекратить поставку оружия, чтобы не поддерживать эту войну. Но есть еще одно “но“, есть еще один аспект, который слишком редко приходит в память, когда чувствуешь вину. Перед убийством 6 миллионов евреев, мы должны также чувствовать вину. Перед убийством 27 миллионов граждан, кто? И так же, как это неприемлемо в свете нашей истории поддаваться тому, чтобы снова поставлять оружие, с которым могут быть убиты евреи, так же недопустимо поставлять оружие, с которым могут быть убиты русские. Где мы вообще находимся, что это не понимается в Германии? Кроме того, относительно Европы, я хочу отметить, что европейская культура без российских художников была бы невозможна. Я хочу подчеркнуть, что Россия - европейская страна, Москва - европейский город, и я благодарен за то, что к нам обратился Юстус Франц. Это действительно не должно быть допустимо, чтобы запрещать выступление российских художников у нас. Все это невозможно, что сейчас происходит со мной. В моей молодости был плакат, который был создан 100 лет назад, плакат Кете Кольвиц в 1924 году. Вы все его знаете. Молодой человек поднимает руку к клятве и говорит: “Никогда больше войны“, и после Второй мировой войны мы все собрались вокруг этого лозунга. И в 80-е годы это было мнение большинства немцев, и мне бы так хотелось, чтобы этот лозунг снова стал девизом нашего общества в Германии - никогда больше войны. Мы были так горды тем, что канцлер, стоявший за миром, мог сказать в Германии? Он гордился тем, что Германия снова связана с миром в мире. Когда об этом говорят, и как я был бы горд, если бы у нас снова был канцлер, которому вручили Нобелевскую премию мира. И как жаль, что у нас сегодня есть канцлер, который выступает за войну и вооружение? Нет, нам нужен канцлер, который снова присоединится к этому лозунгу, никогда больше войны, и который выступает за мир, разоружение и сейчас за переговоры и дипломатию, вместо того чтобы поставлять новое оружие в Украину. А как насчет этого? Какая невероятная легкомысленность этих новых генералов Мерц, Хофрейтер, Штройт, Циммерманн, Рот, я что-то забыл, которые теперь выступают за поставку ракет, которые могут достичь Москвы? Какое забвение истории, куда мы вообще попали, и сколько они думают, что могут легкомысленно пренебрегать интересами других? И почему они не заметили, что США прекрасно знают, почему они не поставляют эти ракеты? И почему мы здесь верим этим чертям, я должен сказать. Почему они думают, что им так легко сплетничать? Нам теперь тоже приходится поставлять эти ракеты, и поэтому мы находимся в особой ситуации. Поэтому перед нами стоит такая большая задача, если завтра будут выборы и если случится так, что Фридрих Мерц тогда сформирует правительство. Это было бы еще хуже, если бы речь шла о войне и возобновлении поставок оружия. Это трудно себе представить, и именно поэтому перед нами стоит большая задача. Дорогой друг, друзья, и я хочу сформулировать эту великую задачу, помимо отстаивания человеческого достоинства, помимо отстаивания лучшей заработной платы, лучших социальных благ, используя формулу светского человека, отцом которого она была. и кем я хотел бы быть. Он смог снова быть там сегодня и одновременно направить эту партию, единственную, которая ее возглавляет, на другой курс, и эта формула является уроком нашей истории. Две мировые войны, это довольно просто: война никогда больше не должна исходить из немецкой земли, и мы чувствуем себя приверженными этому.