Виктория Гиссен и Александр Розенбаум (Фраер) - Три Аккорда; 9 сезон; 8 выпуск ().

Виктория Гиссен и Александр Розенбаум (он же и автор данной песни!) на телешоу Три Аккорда исполняют нетленный блатной шлягер Александра Розенбаума - ФРАЕР! Это настоящий БЛАТНОЙ кабаре-шедевр с лихо замешанным одесским романтизмом, лихим босяцким куражом и театральной гротескной подачей! Короче - Одесса-мама, любовь и петлицы с ландышами!!! На рояле - жирный фраер, в петлице — ландыш, в бокале — херес, в глазах — тоска по Белле... А в воздухе — смесь французской “Шанзэлизе“ и херсонского привоза. Это не просто песня — это одесская опера для тех, кто помнит, как звучит слово «кис-кис» на фоне револьвера и любовной истерики! Здесь каждый куплет — как сцена из уголовного мюзикла, где вместо арий — крики “Шухер!“, вместо балета — танец «карамболь», а вместо финала — грустная пуля в закат и «Guten Abend» из кустов... Белла — киса с характером, дамский пистолетик в сумочке, воспоминания о гастролях в Херсоне и блатной шарм в каждом вздохе. Сэмен — типичный левый ангел, который “ходит рядом сбоку“ и “жутко одиноко“, но шмалять будет, если что! А фраер… он просто лабух, но сегодня он играет в последний раз, потому что кожанки уже идут, и вечер перестаёт быть томным! Песня «Фраер» — это романс-разборка, баллада о запретной любви под хруст одесских улиц. Словно снята на киноплёнку 30-х: тут и маэстро с фингалом, и Белла в шёлках, и ревнивый опер из Молдаванки. Не песня, а кино — с хэппи-эндом в трамвае и грузом ностальгии по тем временам, когда даже расставание звучало красиво! 🎭 Сцена — как притон для чувств. Свет — как лунный хапок через решётку. А на сцене — она и он. Виктория Гиссен и Александр Розенбаум. Не просто дуэт — это, брат, как будто воровская любовь и блатные понты вышли в свет на каблуках! Гиссен — киса с прошлым, хищная, дерзкая, с глазами, в которых пахнет Беллой с наганом в чулке. Поёт — не голосом, а хриплой памятью по тем временам, когда “шухер“ был не словом, а стилем жизни! Платье — будто бы сшито из старых дел, губы — с намёком на допрос без протокола! Она не играет — она прожигает сцену взглядом, в каждом куплете — уксус, сахар и немного крови. Розенбаум — как смотрящий за гитарой, вся спина — жиганский опыт, вся хрипота — пацанская улица! Стоит не рядом, а как бы внутри её судьбы. Подаёт реплику — будто бросает карту на стол: или туз, или нож! Его «Guten Abend, meine Lieben!» звучит как последний приговор под сигару и виски! 🖤 И между ними — не просто искры, а электрический стук тюремных решёток, за которыми остались и Ланжерон, и гастроли в Херсоне, и вечер с ландышами в петлице. Он — трагикомичный бард со стажем. Она — фенечка с холодным стволом и горячим сердцем. 🎹 А за их спиной — тот самый «толстый фраер», лабух с жирными подвижными пальцами, от которого начинается весь балаган! И этот балаган они превращают в блатной театр теней, где каждый жест — как взмах ножа, а каждый взгляд — как непогашенная судимость! 🎤 Резюме: Это не номер. Это откровение с улицы, вышитое куплетами на подкладке старого пальто. Гиссен и Розенбаум — не играют, а вспоминают. Не исполняют, а переживают на бис! И вся публика на «Трёх Аккордах» — замерла в роковом напряге, будто на вписке с опером за дверью и Беллой, которая уже сняла предохранитель…