Лазурь

Раскружился по межам и грядкам Яркий многоцветный хоровод. В книгу жизни заложил закладку Добрый материнский огород. Вкус мозолей кисловато-едкий, Боль в спине – последствием труда. Радость в тихом сумраке беседки, Искра счастья в отблеске пруда. Натяженье нервов воспаленных И занудства возрастного криз Гасит фон торжественно-зеленый, Исцеляет изумрудный бриз. В толкотне закатов и рассветов Наших дней проходит череда… Зелен огород не только летом – Зелен он практически всегда. Зелен во дождях позднеосенних, Зелен он в весеннюю капель, Нет от этой зелени спасенья Даже в глухозимную метель. В плотных малахитовых накидках Бочки, клумбы, душ и туалет. - Мам, хочу покрасить я калитку… - Чур, в зеленый, в мой любимый цвет! “Травянисты“ лестницы, скамейки, Ведра, вилы, старое крыльцо. Шланг садовый и большая лейка Цветом идентичны с огурцом. Сын с зеленым мылом моет руки, На зеленом пне уселась дочь… Вот сейчас твои родные внуки Спросят: “Пап, давай, чего помочь?“ Я серьезен с ними крайне редко, Но теперь улыбке ход закрыт: - Вот, покрасьте эту табуретку, Что-то у нее неважный вид. Дверь сарая скрипом просит смазки, Потревожен мой малярный скарб – Растворитель. Кисти. Банка с краской… Дочь хохочет: “Ты уверен, пап?!“ Я согласен быть громоотводом В центре материнских гроз и бурь. И с кистей июльским небосводом Рвется сумасшедшая лазурь. А в душе восторг не умолкает, Под руку коварство прихватив – Синеву аккордами вплетает В изумрудно-травяной мотив. Синих капель озорное буйство, Синих брызг взлетевшая пыльца. В наше синеокое безумство Мать тревожно спустится с крыльца…. К счастью, не придумали таблетки, Чтоб серьезным стать на склоне лет. С детским смехом впустит табуретка В огород лазурно-наглый цвет.