Лавкрафт. Шепчущие во тьме Хребты безумия.

Безымянный город построила древняя раса рептилий, внешне похожих на помесь аллигатора, крокодила и тюленя. Эти существа передвигались ползком, поэтому в архитектуре города низкие потолки и слишком узкие тоннели для человека. Цивилизация рептилий была более развитая, чем египетская и халдейская. Предки рептилий были кочевниками, осевшими здесь 10 миллионов лет назад, на заре земной юности. На фресках отмечены карты исчезнувших континентов и скрытые тоннели, что ведут из этого «Внутреннего мира» (англ. The Inner world) к «Внешнему миру» (англ. The Outer world). Безымянный город изначально был прибрежным, эта могучая морская метрополия правила миром до того, как Африка поднялась со дна. Позже регион вытеснила пустыня и цивилизация пришла в упадок. Рептилии прорубили тоннель в скале и снизошли в «Другой мир» (англ. Another world), где они обрели вечную жизнь в огромной сияющей пещере. Последние фрески стали менее искусными. Упадок древнего рода сочетался с растущей свирепостью к «Поверхностному миру» (англ. The Outside world). Виды опустевшего Безымянного города контрастировали с образами Рая (англ. Realm or paradise), — слишком экстравагантными, чтобы в них можно было поверить. Этот «Мир вечного дня» (англ. World of eternal day) наполняли чудесные города, эфирные холмы и долины, озаряемые лунным светом, а над ними парил золотой нимб, — как призрак из прошлого. Жрецы расы рептилий проводили нечестивые ритуалы и насылали проклятия на «Воздух наверху» (англ. The Upper air). Представители Старшей расы (англ. The Elder race) растерзали жителей Ирема, Города Столбов (англ. Irem, the City of Pillars). Ученый ползком приблизился к светящимся вратам, что ведут глубоко под землю, в «Нижний мир» (англ. Lower realm) или палеозойскую бездну, и увидел картину по ту сторону: Ирем, город Столпов в концепции Восточной мифологии. Художник Йенс Хеймдал Вместо ярко освещенных комнат была лишь бездна бледного сияния (англ. Void of uniform radiance), какую можно представить, глядя с Эвереста на освещённое солнцем море облаков. Передо мной была бесконечность подземного сияния. Проход завершался площадкой, с которой брала начало круто уходившая в бездну лестница с нескончаемой чредой мелких ступенек. Все, что лежало в нескольких футах впереди, скрывал от взора светящийся туман. По левую стену стояла распахнутая массивная бронзовая дверь, неправдоподобно толстая, украшенная фантастическими барельефами. Эта дверь, если бы ее закрыть, могла бы изолировать этот Внутренний мир лучезарного света от вырытых в скале проходов. Я пал ниц на каменный пол и представил себе Безымянный город в период расцвета, растительность долины вокруг него и далекие земли, с которыми торговали его купцы. Я думал о низких храмах и тоннелях, которые были сделаны для того, чтобы выразить свое подобострастие перед богами рептилий. При том, это волей-неволей заставило бы молящихся пресмыкаться. Возможно, ритуал учил их ползать, подражая существам. Мерзкие мумифицированные формы рептилий так напоминали мои собственные. Я был единственным человеком среди реликвий и символов первозданной жизни. Глубокий низкий стон плененных душ нарушил тишину замогильных глубин. Поток холодного воздуха вырывался со свистом точно как на поверхности. Из врат появилась орда жутких существ, которые унесли ученого в населённую гулями (англ. Ghoul-peopled) черноту недр Земли (англ. Earth’s bowels). Я почти потерял рассудок, но даже если это так, мой крик растворился в адском порождении Вавилона и воющих призрачных ветрах. Лишь сумрачные задумчивые боги пустыни (англ. Desert gods) знают, что произошло тогда... какие схватки во мраке я вынес и какой Абаддона вернул меня к жизни. Леденящие кровь проклятия и звериный рык чужеязычных монстров доносится из глубин, скрытых в вечности. Я видел как бешено мчалась кошмарная орда дьяволов, с перекошенными от ненависти мордами, в нелепых доспехах; полупрозрачные порождения расы, чей облик говорил сам за себя — ползучие рептилии Безымянного города!