Константин Симонов “Открытое письмо“ 1943г.

“Я вас обязан известить...“ Письмо из дома служило охранной грамотой на передовой. Чем дальше по времени от нас уходит война, тем больше мы восхищаемся силой духа солдат Великой Отечественной. В поиске корней этой силы мы чаще всего говорим о патриотизме, и это верно. Но я хочу обратить внимание на другой немаловажный фактор - на связь с родным домом, с семьей, женой или любимой девушкой; на уверенность, что солдата ждут, молятся за него и любят... Письма с фронта и на фронт - это мощное связующее средство, которое объединяет тыл и фронт в единое, живучее и неуничтожимое “поле“, дающее энергию для выживания в любых условиях. Что мог написать солдат домой? Передать приветы и поклоны родственникам, выразить свою любовь детям и жене... Ничего другого не пропустила бы цензура. Но написанного было достаточно, ведь для тыла письмо с фронта было доказательством главного: слава Богу, жив! А вот письма из дома - особенно от любимой женщины, девушки, жены служили буквально “охранными грамотами“ на передовой. Женская преданность значима во все времена. Но во время войны любовь и верность обретают абсолютную ценность. И когда на фронт письмо приносит весть об угасшей любви и разрыве отношений - для солдата это обрушение твердыни под названием “дом“. Да и вообще - часто жизнь рушится... Грустную историю мне поведала Елена Михайловна Лукина, долгое время проработавшая на ММК. Ее брат Борис Михайлович Истомин начинал службу на Дальнем Востоке, где и женился, потом, во время войны, его часть была переброшена на запад. Он воевал в танковых войсках. Внезапно связь с женой оборвалась.Это все, что мы позволим себе сказать. Нам интересно и важно другое. Однажды семья Истоминых получила необычное письмо от Бориса с фронта. Кроме письма в конверт были вложены еще и тетрадные листы, исписанные незнакомым почерком. Это был текст стихотворения Константина Симонова “Открытое письмо женщине из г. Вичуга“. Елене Михайловне было тогда всего двенадцать лет. И девочка не могла не знать о семейных проблемах брата. Она хорошо поняла смысл стихотворения и всем сердцем была на стороне всех солдат, которых предали жены. Семьдесят лет она хранила эти тетрадные листы. Проблема верности во время войны существовала довольно остро. Недаром сотни, тысячи раз солдатской рукой переписывалось стихотворение Симонова, взывающее: “Жди меня!..“ В одном из интервью на вопрос Симонову, что из написанного им во время войны и о войне он сам считает наиболее существенным, он ответил, что из стихов наибольшую пользу принесли “Жди меня...“ “Они, наверное, не могли быть не написаны, - говорил Симонов. - Если бы не написал я, написал бы кто-то другой“. От себя добавлю: такую же роль сыграло и стихотворение “Открытое письмо“. Вот история его написания. “Дело обстояло так, - рассказывал Симонов. - Я был в конце августа или в начале сентября 1943 года в 3-й армии генерала Горбатова. В одном из ее полков примерно в это время или немножко раньше погиб командир батальона, по званию, как мне помнится, старший лейтенант. Фамилию его не помню. Сразу ли после его гибели или через некоторое время ему пришло письмо от жены, видимо, молодой женщины. Содержание этого письма, которое довольно точно изложено мною в стихотворении “Открытое письмо“, задело товарищей погибшего. И они, поскольку я в то время находился у них в полку, попросили составить текст открытого письма этой женщине, которое они собирались послать за своими подписями. Примерно два месяца спустя, находясь в Харькове, я, располагая некоторым количеством свободного времени, вспомнил эту историю и написал стихотворение “Открытое письмо женщине из г. Вичуги“. Я употребил в этом стихотворении некоторые, врезавшиеся мне в память слова из письма этой женщины. Я помнил тогда и ее имя, и ее отчество, и ее фамилию, но не стал указывать их в стихотворении. Однако я все-таки указал, что это письмо из города Вичуги, потому что хотел, чтобы она когда-нибудь - сразу или позже - прочла его и знала сама, какую оценку дали ее письму товарищи покойного мужа. Я не хотел называть ее имя, отчество и фамилию, чтобы в нее не тыкали пальцами другие люди, но я хотел, чтобы сама она прочла и, может быть, устыдилась своего письма погибшему человеку. Так я смотрел и так продолжаю смотреть на этот вопрос“. Датировано это письмо сорок третьим годом. Где впервые оно было опубликовано - не известно. Но на фронте оно расходилось быстро - востребованность была огромная. Елена Михайловна со слов брата говорит, что по просьбе солдат переписыванием этого текста занимался писарь. Это сколько же солдатских душ страдало от женской неверности! Война многое списывала, но только не предательство. Поэтому так жестко и взволнованно описал этот факт К. Симонов. Цитировать стихотворение невозможно, ибо без общего гневного звучания отдельные фразы и строчки, что называется, “погаснут“ и не донесут главного смысла произведения.