Лекция Анатолия Разумова «Памяти Николая Гумилёва. Найдём ли незабытые могилы?»

История «Таганцевского дела», по которому расстреляли Гумилёва, затронула сотни людей разных возрастов, профессий, взглядов. Лекция Анатолия Разумова, специалиста по истории массовых репрессий в СССР, расскажет о страшных событиях вековой давности. Что известно о деле «Петроградской боевой организации»? Какое место оно занимает в советской истории 1920-1930-х? И почему этот процесс важен сейчас? “Предполагается, что расстреливали осужденных в 7 часов утра. Это время повторяется в документах. Ночью, по одному из свидетельств, в 3:00 приговоренных обычно вывозили на грузовике с Гороховой улицы (в то время Комиссаровской), где была расположена ПетроЧК, и отправляли в сторону Ржевского полигона. — Известно ли место их расстрела? — Вероятно, это произошло недалеко от музея-усадьбы Приютино. В документах такого рода место расстрела практически никогда не указывалось. — Возможно ли найти их могилы? — Думаю, возможно, но широкий поиск вдоль Рябовского шоссе по окраине полигона пока не принес результатов. В районе порохового погреба полигона была найдена могила шести неизвестных, но кем они были и когда расстреляны — вопрос. Если же смотреть схему Павла Лукницкого , составленную со слов Ахматовой, то можно сделать вывод, что место располагается ближе к усадьбе Приютино. Надеюсь, что когда-нибудь мы их найдем. — Сколько лет вы посвятили восстановлению даты расстрела осужденных по делу Таганцева? — В 1994 году в газете «Вечерний Петербург» были опубликованы мои материалы по делу Таганцева с именами осужденных. В заметке «Гумилев о деле Гумилева» я рассказывал, как побывал в гостях у Льва Николаевича 12 января 1991 года. В то время я общался с сыновьями двух людей, обвинявшихся по этому делу: Львом Гумилевым и Кириллом Таганцевым. — Дело было полностью сфальсифицировано? — Да, именно так. Несомненно, осужденные по данному делу были умными людьми и критически относились к жестокости власти. Они симпатизировали восставшим кронштадтцам и общались в кругу, где звучали вольнолюбивые идеи. Но то, что этих людей, многие из которых даже не знали друг друга, объединили в целую организацию, является абсолютно типичной манерой создания подобных фальсификаций. Во главе такой придуманной организации ставили звучную фамилию, например Таганцев. Он был сыном знаменитого противника смертной казни в России. Советской власти было важно, чтобы организация носила громкое имя. Настоящего следствия по делу не проводили. Судите сами: 3 августа Гумилева арестовали, 24-го -приговорили, 26-го - расстреляли. Какое великое следствие они успели провести за это время? — Впоследствии дело стало образцовым? — Да, образцовым. В середине 30-х его даже перепечатали на машинке и сшили дубликат. Следователи, спрашивая о знакомстве обвиняемого с теми или иными людьми, рисовали линии связи. Многие честно отвечали на вопросы, не предполагая, что их расстреляют. Тем не менее, люди говорили одно, а трактовались их слова совершенно по-другому. Некоторые обвиняемые даже не попадали на следствие. Например, бывший офицер царской армии Герман был убит при переходе границы, а ведь на его фигуре строилось множество обвинений в сторону организации. Такой подход был абсолютно типичным. Некоторые из организаторов Таганского дела позднее тоже были репрессированы. Именно так Советская власть поступила с чекистом Аграновым, который стал большим человеком в НКВД, но в 38-м году его расстреляли. — Насколько жестокими были расстрелы? — Жесточайшими. Они не стали такими ко времени Большого террора, а были жестокими изначально. Надо сказать, что эти процедуры нельзя охарактеризовать только как расстрелы. Людей и живыми закапывали, и в шахту сбрасывали, и дубинами добивали. Нет никакого сомнения, что во время Красного террора большевики именно так и поступали. В книге Теплякова «Процедура исполнения смертных приговоров» эти подробности описаны. В ее основе лежат сибирские материалы, но я подтверждаю написанное материалами собственного участия в исследовании ряда мест, где совершались расстрелы, в том числе и одного из крупнейших могильников — Бутовского полигона в Москве. Мы опубликовали отчет об исследовании, из которого становится ясным, что высшая мера наказания часто бывала расстрелом только на бумаге“ ()