Dido & Aeneas, de Henry Purcell i Sasha Waltz al TNC

«Дидона и Эней» (1689) английского композитора Генри Пёрселла по поэме «Энеида» Вергилия – редкий шедевр и, пожалуй, самая трогательная история любви, рассказанная средствами оперы. Саша Вальц, знаменитая хореограф, дебютируя «Дидоной» как оперный постановщик, сделала также шедевр. Возник он в соединении двух материков – старой изысканной партитуры, отреставрированной молодым итальянским музыкантом Аттильо Кремонези, которая под его руководством превосходно исполнена оркестром и хором Академии старой музыки Берлина, и действия, решенного средствами современного танца (компания Sasha Waltz & guests). Принципиален сам ход – поставить всю оперу как танец. Результат ошеломляет: «Дидона» - не только смелое, неожиданное для жанра оперы решение, это абсолютно новый театральный продукт, поражающий не только глубиной и тонкостью прочтения, но и художественной самодостаточностью. В том смысле, что нет никакого желания называть спектакль интерпретацией музыки, хотя формально это так; здесь самостоятельное театральное целое, в котором все рождается одновременно - музыка и движение, пение и танец. В огромном бассейне-аквариуме плещутся, сменяя друг друга, мужчины и женщины. Плавая, они танцуют – естественные движения упорядочены, создавая удивительную картину гармонии всего живого: прекрасного человеческого тела в его природном естестве и воды, которая само собой воспринимается метафорой стихии и жизни. Собственно, все, что делает на сцене Саша Вальц и ее танцовщики, является воплощением торжественной мысли, произнесенной в прологе: «Природа создала нас такими прекрасными. Наслаждайтесь счастьем, эти часы уходят безвозвратно». Без натяжек, «Дидона» Саши Вальц и Атилло Кремонези – мощное театральное высказывание, опровергающее, что в наше время невозможно возвышенно и просто говорить о главном – любви, смерти и судьбе. В свете этого уже как-то неловко заявлять, что этот спектакль – революция театрального языка и новый подход к современному танцу, утверждающему себя не приютом для человеческих отклонений, а языком для созда