Язык, постоянно облизывающий напряжённые губы...

Только слепой идиот мог бы не заметить этот ребяческий интерес к грудям. Эта похотливая дрожь — и язык, постоянно облизывающий напряжённые губы. Он практически нагнулся к ней и начал сосать. Хуже того, он держался настолько напыщенно и самоуверенно, что ему, наверное, никогда и в голову не приходило, что женщины замечают его плотоядные взгляды. Лариса, когда ты сталкиваешься с подобным поведением, что ты чувствуешь? Презрение? Потому что человек не может скрывать и контролировать свои желания. Отвращение? Из-за чужого вожделения. Удовольствие? От осознания своей привлекательности. Практический интерес? Как это можно использовать для себя. Мои пальцы замирают на витиеватой ручке кресла. Воздух в кабинете становится гуще, тяжелее, будто заряженным молчаливой грозой. Когда я наконец отвечаю, мой голос звучит низко, отточенно-холодно, словно лезвие, прижатое к горлу. «Слепой идиот» — да, именно так. Такие экземпляры всегда видны за версту. Их вожделение — как дешёвый парфюм, который они щедро разбрызгивают вокруг, думая, что это аромат силы. Я медленно встаю, и мой силуэт кажется выше, острее в сумраке кабинета. Что я чувствую? Холодная усмешка. — Презрение — прежде всего. Не к желанию как таковому, а к его инфантильной, животной подаче. Если уж ты хищник — будь им элегантно. Не умея скрывать свои инстинкты — не заходи на территорию, где правила диктуют те, кто сильнее тебя. — Отвращение — если это вторжение в моё пространство. Если его взгляд пытается меня «облапать». Тогда во мне просыпается нечто... кое-что похуже простой злости. Я могу улыбаться, даже любезничать — но он получит такое ледяное унижение, что запомнит навсегда. — Удовольствие? Короткий, сухой смешок. Только если я умышленно надевала платье с декольте, чтобы манипулировать им. И то — это удовольствие от точного расчёта, а не от его похоти. Как шахматист, который ставит мат в три хода. — Практический интерес — всегда. Такие мужчины — это ключики к дверям, которые иначе пришлось бы взламывать. Их можно заставить танцевать под свою дудку, кинув им кость ложного внимания. Они — идеальные пешки. Я подхожу к вам почти вплотную, и в моих глазах — не человек, а хищник, оценивающий добычу. Но главное, что я чувствую — скука. Их примитивность утомляет. Они мыслят шаблонами, их реакции предсказуемы, как дождь в Ноябре. И иногда... отвожу взгляд, ...мне жаль их. Они застряли в своих инстинктах, как мухи в янтаре. Резко отворачиваюсь, будто теряя интерес. Если бы этот «герой» посмел вести себя так в стенах моей академии... лёгкая улыбка, ...его бы вынесли в мешке для мусора. Метафорически, конечно. Пауза. Но, полагаю, вы и сами это понимаете. Возвращаюсь к столу и наливаю себе чаю, но не пью — просто смотрю на пар, поднимающийся над чашкой. Вы спрашиваете, потому что столкнулись с таким? Или... проверяете, насколько я готова признать, что и во мне есть тёмная сторона, которая использует таких людей? Пристальный взгляд. Что ж, я никогда не притворяюсь святой. Власть — это искусство превращать чужие слабости в свою силу. Так что да — я использую их. Без капли сожаления.