Русский романс | Пусть летят и кружат

Русский романс | Пусть летят и кружат / Комитет национального наследия, 2023. / Русское общество классического романса, 2023. / Руслан Богатырев, 2023. / муз. и сл. Никита Богословский / исп. Фаина Раневская Фрагмент из фильма «Александр Пархоменко» реж. Леонида Лукова (Ташкентская киностудия, Киевская киностудия, 1942) по роману Всеволода Иванова «Пархоменко». Весна 1918 года... Донецко-Криворожская республика... Её столицей был Харьков, затем Луганск... Охватывала нынешние Донецкую, Луганскую, Днепропетровскую и Запорожскую области, частично Харьковскую, Сумскую, Херсонскую и Николаевскую, а также Ростовскую область. События фильма разворачиваются в Луганске и Царицыне времён Гражданской войны -- «красного Вердена» по определению генерала Деникина, будущего Сталинграда (Волгограда). Когда началась Великая Отечественная война, Никита Богословский работал на Киевской киностудии. Вместе с ней композитор отправился в эвакуацию в Ташкент. Там и снимали «Александра Пархоменко». В этом художественном фильме впервые прозвучала песня «Любо,братцы, любо», причём музыкально её дорабатывал именно Никита Богословский. Другой шедевр -- «Лизавета» («Ты ждёшь, Лизавета, от друга привета») на стихи Евгения Долматовского. В ноябре 1941 г. Фаина Раневская эвакуировалась в Ташкент. Почти одновременно с Анной Ахматовой. К тому времени у Ирины, дочери выдающейся драматической актрисы Павлы Леонтьевны Вульф (друга и учителя Раневской), уже был сын Алексей Щеглов. Ему тогда было около двух лет. В Ташкенте они жили впятером: Раневская, Павла и Ирина Вульф, Тата (помощница семьи) и маленький Алексей. Алексей Щеглов в своей книге о Раневской вспоминал то время: «Очевидно, ташкентский дом, где мы жили, был типичным для города: прямоугольный участок за глиняным глухим забором-дувалом; вдоль улицы Кафанова — арык, через арык у ворот дома — мостик; двор разделён уже внутри арыком пополам, справа сад с большим деревом — грецким орехом, слева деревянный дом с высоким цоколем, наверх в бельэтаж вела длинная деревянная открытая лестница, по которой поднималась в свою комнату Фаина Георгиевна, где стоял её диван, где она спала, беспрерывно курила и однажды заснула с папиросой в руке, выронила её, одеяло и матрас задымились, был переполох. С тех пор с Фаиной Георгиевной я связывал клубы дыма, а поскольку тогда только учился говорить, называл её «Фуфа». Так Фуфой стали называть Раневскую друзья, приходившие к ней в Ташкенте, и потом это имя сопровождало её всю жизнь». Первоначально в сценарии «Александра Пархоменко» её роли была отведена всего одна строчка: «Тапёрша играет на пианино и поёт». Раневская блистательно выстроила эту эпизодическую роль, представив свой образ Веры Холодной, знаменитой звезды немого кинематографа, которую боготворил Александр Вертинский. Раневская курила, грызла леденцы-монпасье... Романс «Пусть летят и кружат» для роли тапёрши Богословский полностью (музыку и слова), стилизовав под городской романс первой четверти XX века. Написал конкретно под исполнение Фаины Раневской, которая гениально преподнесла этот стилизованный романс. Что особенно важно -- фильм и романс создавались в тяжёлый фронтовой 1942 г. Впереди ещё только были Сталинград и Курская битва. ПУСТЬ ЛЕТЯТ И КРУЖАТ Пусть летят и кружат Пожелтевшие листья берёзы... И одна я грущу... Приходи и меня пожалей! Ты ушёл от меня, И текут мои горькие слёзы... Я живу в темноте, Без живительных солнца лучей! Старый сад потемнел Под холодною этой луною. Горьких слёз осушить Ты уже не придёшь никогда... Сколько грёз и надежд Ты разрушил холодной рукою, Ты ушёл от меня, Ты ушёл от меня навсегда.