Вера Павлова. Фрагм. из “Школа злословия“

ВЕРА ПАВЛОВА Что мы с Инной, Ритой и Катей делали вчера под навесом!.. Мы играли с ними в распятье. Я была Христосом Воскресом. Обзывали дурой, нахалкой, по ногам крапивой хлестали, били и вручную, и палкой, прыгалкой к кресту привязали. *** Люблю. И потому вольна жить наизусть, ласкать с листа. Душа легка, когда полна, и тяжела, когда пуста. Моя легка. Не страшно ей одной агонию плясать, зане я родилась в твоей рубашке. В ней и воскресать. *** Я уже совсем большая, мне уже совсем все можно: посещать любые фильмы, покупать любые вина и вступать в любые браки, и влезать в любые драки, и за все перед народом уголовно отвечать. Пожалейте меня, люди, не управиться с правами! Пожалейте меня, люди, запретите что-нибудь! *** Балерине запретили фуэте. Фигуристу запретили пистолетик. Мне – слова на букву Е, Б, Х и П. Потому что я – поэт. Зовусь я Цветик и пытаюсь передать вам всем привет, но боюсь, что недовольны санитары. Живописцу запретили синий цвет. Пианисту – ля-бемоль второй октавы. *** «Ёб твою мать!» - сказал отец, и я сказала: «Молодец!» *** Подражание Ахматовой и слово “хуй“ на стенке лифта перечитала восемь раз. *** Вымоешь пол — и станет яснее путь. Стол разберёшь — найдёшь запропавшее слово. Не знаешь, что делать, — делай хоть что-нибудь, к примеру, проводи до дому слепого. Он, очевидно, знает, куда идти. Тростью чертя невидимые узоры, он идёт во мраке. Ему по пути с тобой. Он рад безмолвному разговору. *** Даты полустёртые выпали из памяти. Намекните, мёртвые: вы по нам скучаете? Сквозняком по комнате прошуршите крыльями, плачущим напомните, как любимы были мы. *** В горле ядовитым яблоком — неглотаемый комок, будто другу ненаглядному мог помочь — и не помог. А в груди такое жжение, а в душе такой развал, будто слово утешения мог сказать — и не сказал. * * * Мы любить умеем только мертвых. А живых мы любим неумело, приблизительно. И даже близость нас не учит. Долгая разлука нас не учит. Тяжкие болезни нас не учат. Старость нас не учит. Только смерть научит. Уж она-то профессионал в любовном деле!.. *** Дочь - бесконечная мать. Мать - бесконечная дочь. И не пытайся понять. Но попытайся помочь матери - дочь доносить, глупую, старую дочь, дочери - мать выносить в ночь. В бесконечную ночь. *** Обкусала ногти по локти. Обкусала локти по плечи. Стало легче. *** Мы не рабы - рабыни мы * * * В землю стучаться клюкой в поисках постоя... Старость-приемный покой вечного покоя. Пленники ветхой тюрьмы, данники рыданья, скоро заслужим и мы отдых от дыханья. *** Причитали на причале. К вечеру отчалили. Утоли моя печали новыми печалями, взвейся парусом над бездной, песня подорожная... А любовь бывает верной, если безнадёжная. *** Не знали, что такое зависть, глотали комплексный обед, одною «Правдой» подтирались и веровали: Бога нет. * * * Вот что: человек - струна, ангел - флажолет. Вот что: копия верна, а подлинник - нет. Путь недолог, но далек. Может, доползешь. Правда - ложь, да в ней намек на другую ложь. *** Почему слово да так коротко? Ему бы быть длиннее всех, труднее всех, чтобы не сразу решиться произнести, чтобы одумавшись, замолчать на полуслове… *** Новость, от которой сердце бьется, как дитя в утробе: не нашли его во гробе! Ничего там нет, во гробе! Ничегошеньки - во гробе! А куда из гроба деться, кроме... Взгляд и голос ввысь тяну. Так - воистину? Воистину. * * * Быть собой — не втягивать живот, не таить обиду и тревогу, думать — жизнь прошла, и слава богу, верить — слава Богу, смерть пройдёт. **** Благорастворение воздУхов, в воздухе благое растворенье света, ветра, веток, пенья, пуха тополей и запаха сирени. По волнам дыханья легкой лодкой я плыву к истокам аромата. Каждый вдох – счастливая находка. Каждый выдох – горькая утрата. И не скоро, скоро, очень скоро лодка легкой лодкою причалит к берегу кисельному, который всякое дыхание да хвалит. *** против течения крови страсть на нерест идёт против течения речи слово ломает весло против течения мысли снов паруса скользят я плыву по‑собачьи против течения слёз *** Чёрное с утра примерять, пару блузок переменить… Сколько ни учись умирать, не научишься хоронить. Сколько ни учись горевать, не научишься говорить: Примите мои соболезнованья, – и кивать, если станут благодарить. *** Дедушка пел в церковном хоре дискантом Со святыми упокой. Дедушка пел в другом хоре тенором Там вдали за рекой. Дедушка с девочкой пели дуэтом у реки Там вдали за рекой. Лирическим сопрано соло спето дедушке Со святыми упокой. *** Остроумие – скудоумие, Сфокусированное лупой. Юмор умер. Клоуны умерли, жизнь отдавшие шутке глупой. Бедный Йорик, ну что ты лыбишься Опустевшей личиной личика? Разве дуриком в люди выбьешься? Перешутишь разве могильщика?*